Авось да небось - только наша черта?

Ранее очень часто в исторической публицистике показывались многочисленные примеры расхлябанности и халатности со стороны командиров Красной армии во время ВОВ. Все сопровождалось эпитетами типа того, что это только у нас, у немцев такое невозможно было представить и т.д.  И поэтому складывается впечатление, что такие отрицательные качества свойственны только нам (русским, славянам или советским). А вот у немцев и вообще у цивилизованного Запада был всегда порядок и дисциплина (по крайней мере, по нашим средствам массовой информации именно такое впечатление и складывается). Так ли это на самом деле? Попробую ответить на этот вопрос.

Беру три отрывка из воспоминаний, только сразу не буду указывать чьи:

1. «1 сентября в 4 час. 45 мин. корпус перешел границу, развертываясь в боевые порядки. Густой туман застилал землю. Поэтому авиация вначале была лишена возможности действовать. Я сопровождал 3-ю танковую бригаду в первом эшелоне до района севернее Цемпельбурга (Семпольно), где завязались первые незначительные бои. К сожалению, тяжелая артиллерия 3-й танковой дивизии, выполняя данные ей указания, была вынуждена стрелять в туман. Первый снаряд разорвался в 50 м от моего командирского танка, второй — в 50 м позади него. Я предположил, что следующий снаряд попадет прямо в машину, и приказал водителю повернуть вправо. Но он начал нервничать при этом непривычном для него грохоте и въехал на полном ходу в ров. Передняя ось полугусеничной машины была погнута, что сильно затрудняло управление…»

2. «Правда, пехота форсировала реку, но дотов, входящих в систему береговых укреплений, не достигла. К моему приезду изменении не произошло. Поэтому я решил переправиться через реку и найти командира полка. Но мне не удалось обнаружить его командный пункт. Командные пункты командиров батальонов также были очень хорошо замаскированы. Я причалил к берегу. Здесь танков дивизии не было видно; они все еще находились на северном берегу реки Нарев. Поэтому я послал сопровождавшего меня офицера обратно, приказав привести сюда танки. На переднем крае творилось что-то непонятное; на мои вопросы ответили, что происходит смена рот, расположенных на переднем крае. Все здесь выглядело, как при разводе караулов. О приказе на наступление люди ничего не знали. Наблюдатель тяжелого артиллерийского дивизиона сидел без дела у пехотинцев. Где находится противник, никто не знал; разведчиков перед фронтом не было. Я приказал прекратить этот странный маневр со сменой и вызвал командира полка и командиров батальонов…»

3. Прежде чем разыскать оборудованный в Визня командный пункт корпуса, я приказал в устной и письменной форме саперному офицеру, руководившему постройкой моста, быстро навести через Нарев понтонный мост, необходимый для срочной переправы 10-й, а затем и 3-й танковых дивизий. По прибытии на командный пункт я распорядился подготовить приказ на следующий день, предусматривавший форсирование реки Нарев 20-й мотодивизией правее 10-й танковой дивизии и переправу 3-й танковой дивизии за 10-й танковой дивизией. Ночевали мы в Визня, в новом здании при костеле, правда, еще неотстроенном и необжитом; но другие дома были еще хуже. 10 сентября в 5 час. утра мне стало известно, что мост через Нарев, который был уже готов около полуночи, снова разобрали по приказу командира 20-й мотодивизии и навели для этой же дивизии другой мост, ниже по течению. Переправа танковых дивизий должна была проходить на паромах. Это приводило меня в отчаяние. Офицер-сапер не довел до командира дивизии мой приказ. Он действовал в полной уверенности, что командир дивизии знаком с ним. Пришлось до самого вечера строить другой мост для танков».

Если вы  любитель военной истории, то уже догадались о каких боевых сражениях идет речь и чьи это воспоминания, правильно Гейнца Гудериана «Воспоминания солдата», в которых он описывает начало польской кампании. Ради интереса можно предложить массовикам-затейникам такую игру вроде угадай мелодию. Скорее всего, основная масса обывателей на вопрос о принадлежности войск с пеной у рта будут доказывать, что речь идет о Красной армии. Рассмотрим более внимательно эти воспоминания.

В первом случае его чуть не отправили в лучший мир собственные артиллеристы, причем Гудериан лукавит, указывая, что артиллеристы били в туман, так как по его же словам его бронемашину взяли в классическую артиллерийскую вилку — недолет, перелет, и собственно от третьего выстрела увернулись, если бы механик-водитель был похуже, тогда бы мы не читали Гудериана. Во втором случае передовые немецкие части даже и не знали о приказе командования об общем наступлении. Пехота занята своими будничными делами, офицер — представитель артиллерии тусуются по подразделениям. Никто не удосужился установить расположение противника. В третьем, сами, наверное, поняли, неразбериха, в итоге которой нижестоящий командир отменяет приказ своего начальника. Мост, который предназначался для танков разбирают и наводят переправу в другом месте уже для других частей, что приводит к срыву сроков рассредоточения танков на исходных позициях. Могут сказать, что, мол, тут немцы еще только набирались боевого опыта. Я с этим соглашусь, но тогда какие могут быть претензии к частям и командирам РККА? Тем более там была более тяжелая ситуация. Если немцы вступили в войну с поляками по своим же планам и намеченным срокам, то наши войска попали под внезапный для них удар (внезапный для большинства частей прикрытия государственной границы, внезапным для руководства страны и высшего военного руководства он не был).

Давайте перенесемся в 1943 год. Боевой опыт у немцев огромный, начиная с 1939 года. Курская дуга, тяжелые танки 503-го батальона выходят на исходные рубежи для атаки советских позиций. Вот они, ревя своими моторами и лязгая траками… уже 6 июля командиру батальона пришлось констатировать: "III танковый корпус доложил о потере 13 «тигров» в одной роте, которая начала боевые действия с 14 «тиграми» утром 5 июля. Девять «тигров» вышли из строя вследствие повреждения на минах и требовали от одного до трех дней ремонта каждый". Дело в том, что немецкие саперы небрежно сделали проходы на своих же минных полях и «тигры» подорвались на своих минах. Халатность вывела из строя 90% техники, которая даже не дошла до боестолкновения с нами. По итогам боевого применения «тигров» 503-го батальона тяжелых танков командир III танкового корпуса, генерал танковых войск Брейт выпустил 21 июля 1943 г. следующую директиву: «Опираясь на опыт прошедших боев, предписываю следующие правила по взаимодействию „тигров“ с другими родами войск:

3. В ходе атаки в секторе корпуса 5 июля недостаток сведений о собственных минных полях стал болезненным для „тигров“. Многие „тигры“ напоролись на мины. Позже, в результате неполного снятия мин саперами, еще несколько „тигров“ вновь подорвались на минах. Поэтому направленная в бой рота „тигров“ была выведена из строя уже на первой стадии сражения. Потеря роты „тигров“, которая была ядром атакующей дивизии, нанесла ущерб развитию боя в течение первых двух дней операции. Особое внимание должно быть уделено подготовке саперов к снятию минных полей и обозначению проходов в них. Передовая боевая группа должна планировать постоянно иметь достаточное количество саперов не только для разрешения препятствий, но и для снятия минных полей, поскольку практика показывает, что противотанковые рвы, населенные пункты и узости в глубине обороны прикрываются минами.

Веселый документ не правда ли? Какой год идет Вторая мировая война, а командир корпуса издает приказ, где указывает, что нужно уделить внимание подготовке саперов к снятию минных полей и обозначению проходов. Хотя это должны были саперам вдолбить в учебных подразделениях.

Иногда я сталкивался с мнением, что одним из доказательств кровожадности советского режима являлось то, что лучшую технику и вооружение в первую очередь предоставлялось гвардейским частям, а простым подразделениям и ополченцам предоставлялись старые образцы вооружения и технику. Вообще-то логика войны очень часто не совместима с понятиями так называемых общечеловеков. Как в данном случае, мне представляется, что гораздо лучше предоставлять новинки частям имеющих боевой опыт и и зарекомендовавшие себя в боях с положительной стороны. Также общечеловеки сетуют, что комиссары — звери бросали в бойню неподготовленные части. Как обстояли дела в этом отношении у нашего врага? Вот вам сетования Отто Кариуса на сей счет, на дворе 1942 год:

«Мы были в своих убежищах далеко за линией фронта. Однажды утром меня окликнул взволнованный командир:  — Эй, Кариус, взгляни-ка — совсем как в кино! Подумать только! Только что экипированная полевая дивизия люфтваффе прошла мимо нашего расположения по пути на фронт. У меня перехватило дыхание: как в волшебной сказке! От вещевых мешков до орудий — все было новехонькое. Мы видели оружие, о котором знали только по слухам: пулеметы „МГ-42“, 75-мм противотанковое длинноствольное орудие и другие потрясающие вещи. Нам хотелось верить, что мы, наконец, сможем полностью переоснастить и наши части. Все, что шло на фронт, гарантировало спокойную зиму в этом секторе. Нашему командиру роты, естественно, не терпелось поближе рассмотреть все это великолепие, и мы двинулись к линии фронта, чтобы разведать ситуацию. Преобладала атмосфера уверенного спокойствия. Казалось, что мы в районе учений. На унтер-офицерах были элегантные фуражки с козырьком; солдаты двигались с ленцой и скучали на своих позициях. Не было совершенно никаких признаков боя. По этой причине они зачехлили пулеметы „МГ-42“, чтобы в них не попала какая-нибудь грязь. Товарищей по оружию просто невозможно было уговорить хоть бы раз продемонстрировать нам это доселе неизвестное чудо. А что будет, если иваны решатся атаковать здесь? Прежде чем оружие будет готово к бою, русские овладеют позициями. Наши опасения вскоре подтвердились. Глухой гул, надвигавшийся с северо-востока, разбудил нас однажды утром. Мы несколько минут напрягали слух, после чего уже ничто не могло удержать нас в подземных укрытиях. Снаружи метель с колючим снегом перехватывала дыхание и сбивала с ног. Для русских это была идеальная погода для атаки. Не ожидая сигнала тревоги, мы разбудили роту. Наши подозрения подтверждались. Вскоре поступило донесение, что русские прорвались. Мы нашли командира полевой дивизии люфтваффе на командном пункте в состоянии полного отчаяния. Он не знал, где находились его подразделения. Русские танки смяли все вокруг, прежде чем противотанковые орудия успели произвести хотя бы один выстрел. Иваны захватили новейшую технику, а дивизия разбежалась во все стороны. К счастью, противник после быстрой первоначальной победы сразу же остановился. Он боялся попасть в засаду. С некоторыми усилиями наш полк смог ликвидировать прорыв. Это был настоящий сумасшедший дом! Когда одна пехотная часть подошла к деревне, им приветственно махали люди в форме люфтваффе. И вдруг они открыли уничтожающий огонь. Это были русские, в трофейной зимней одежде. Нам после этого приказали стрелять по всякому военному в форме люфтваффе, поскольку в ней могли быть только переодетые русские. К несчастью, несколько наших разрозненных штурмовых групп стали жертвами этого приказа. Как только в течение нескольких последующих дней и недель мы слышали, как в отдалении строчит пулемет „МГ-42?, могли поклясться жизнью, что стреляют русские. Мы так и не попробовали ни одного из них в действии, а нашим пехотинцам обычно приходилось довольствоваться трофейным оружием русских. Мы все приходили в ярость при мысли о провале тех, кто вверил самое лучшее оружие совершенно неопытным, слабо подготовленным войскам и сразу бросил их на фронт».

 Свежей авиаполевой части (изобретение Геринга) предоставили наилучшее вооружение того времени, в результате немецкие новинки пополнили арсенал наших войск, в качестве трофеев. Более прагматичным было бы решение оснастить новыми противотанковыми пушками и пулеметами дивизии Вермахта, уже воевавших на Восточном фронте. Лично, мне было приятно читать откровения Кариуса в этой части.

Обратим свой взгляд на наших союзников во Второй мировой войне. Англосаксы, которые высадились на побережье Нормандии в 1944 году. Давайте сравним. Время у них на подготовку было хоть отбавляй, войска щедро оснащены всем необходимым, благодаря США. Перенесемся туда. Идут ожесточенные бои. Но у немцев настолько не хватает сил, что они не могут создать сплошной линии обороны. И англичане нащупывают брешь возле Виллер-Бокаж. 13 июня полки 7-й и 22-й бронетанковых дивизий обойдя изолированные очаги сопротивления вошли в город Виллер-Бокаж, где их радостно встретили местные жители. Экипажи танков выбрались из машин, а командир 22-й бронетанковой дивизии подполковник Крэнли решил обследовать дорогу на Кан. Радостный Монтгомери передал телеграмму своему начальнику штаба: „Таким образом, клещи, с помощью которых я надеюсь захватить Кан, принимают нужную форму“. Но он явно поторопился. За действиями союзников в Виллер-Бокаж наблюдал экипаж одиночного танка „Тигр“ 501-го тяжелого танкового батальона СС. „Они ведут себя так, словно уже выиграли войну“, — проворчал наводчик ефрейтор Волль. Виттман хладнокровно ответил:"Сейчас мы покажем им, что они ошибаются». Танк издав рев ринулся в атаку. Танковый ас Виттман начал самую результативную свою атаку за годы Второй мировой. Для экипажа Тигра условия были идеальны как на учениях. Он просто тупо как в тире расстреливал в упор стоящие вдоль дорог английские танки. Многие английские экипажи были вне своих машин, поэтому никаких контрмер принято быть не могло. Городок атаковали еще несколько «Тигров» и средних Т-IV. Передовой отряд англичан был разбит. В ходе боев за Виллер-Бокаж немцы уничтожили по разным данным от 20 до 26 Шерманов и Кромвелей, 2 противотанковых орудия, 20 БТР, полностью уничтожена разведка 7-й бронетанковой дивизии англичан. Немецкие потери — несколько «Тигров» и Т-IV. Ситуация для союзников была унизительной. Немцы минимальными силами разгромили передовые части англичан и самое главное смогли закрыть брешь в своей обороне, из-за непонятного копошения английских танкистов, которые вместо выхода на оперативный простор (мечта любого танкиста погромить тылы противника), принимали гостеприимство местного населения и приводили свою технику в порядок. Больше того, английские вояки даже не удосужились выставить боевое охранение, которое в случае немецкой контратаки могло предупредить основные силы и задержать их на какое-то время. Прямое нарушение всех уставных положений по ведению боя.

А что же янки? Не было у них ляпов? Не будем вспоминать фильм «Спасение рядового Райна», который сам весь сплошной ляп. Угробить кучу людей ради одного солдата. США со своим либерализмом даже своих дедов не жалеют:) Встану, на защиту американских генералов — не было такого идиотизма, такой приказ они не отдавали. Посмотрим лучше как ихние хенералы проводили операцию «Кобра» в той же многострадальной и вечно пинаемой в фильмах и играх Нормандии. Вот как описывает начало операции Макс Хастингс в своей книге «Операция Оверлорд: Как был открыт второй фронт»:

«Начало операции „Кобра“ задержалось на несколько дней из-за тех же самых проливных дождей и низкой облачности, которые предрешили судьбу операции „Гудвуд“. 24 июля был отдан приказ, и 1600 самолетов уже поднялись в воздух, чтобы нанести предварительный удар, когда небо снова заволокло облаками. Часть бомбардировщиков удалось отозвать с полпути, или они сами не рискнули сбрасывать смертоносный груз сквозь облачную пелену. Однако другая часть бомбардировщиков сбросила этот груз, предназначенный для расчистки пути наступлению американцев. Результаты оказались катастрофически неожиданными. Удар пришелся в основном по своей, 30-й дивизии, в которой 25 американцев были убиты и 131 ранены, а немцы получили окончательное подтверждение о намерении американцев наступать на фронте Сен-Ло — Перье. Некоторые разъяренные американские подразделения, как, например 2-й батальон 120-го пехотного полка, открыли огонь по своим самолетам — случай далеко не редкий в практике союзных армий в Нормандии, когда наземные войска страдали от действий своих же летчиков».

Ладно… с кем не бывает) Посмотрим действия союзного командования на следующий день: «На следующее утро прогноз на более ясную погоду подтвердился… В 9:38 истребители-бомбардировщики совершили первый 20-минутный налет на передний край немецкой обороны. За ними высоко в небе над туманной дымкой 1800 тяжелых бомбардировщиков 8-й воздушной армии медленно шли к району цели, а внизу на их сверкающие на солнце крылья смотрели в нервном ожидании тысячи молодых американцев из окопов и укрытых танков, готовые двинуться в наступление, как только авиаторы сделают свое дело… Брэдли просил, чтобы бомбовые удары наносили с востока на запад, из-под солнечной стороны и параллельно фронту вдоль дороги Сен-Ло — Перье, чтобы уменьшить риск, „сползания с цели“, то есть в данном случае удара по своим. А авиаторы, исходя из своих соображений, на цель пошли с севера на юг. Несмотря на отчаянные усилия пехоты ясно обозначить на земле свои позиции желтыми полотнищами и дымовыми сигналами, летчики 8-й воздушной армии продолжали бомбить свои войска… Было убито 111 американцев, в том числе генерал-лейтенант Лесли Макнейр, который вышел к переднему краю, чтобы наблюдать за налетом, и 490 человек ранено. Весь командный состав 3-го батальона 47-го пехотного полка 9-й дивизии погиб под бомбовыми ударами. Обезумевших солдат силой доставляли в тыл. Остальные просто бежали с поля боя».

Лесли Макнейр, длань американской 8-й воздушной армии еще не коснулась его

Что сказать, ужасная картина в подготовке к наступлению, в результате которой янки понесли общие потери убитыми и раненными 750 человек, заметьте потери которые они понесли еще, не начав наступления. Причем бомбардировщики 2 дня подряд бомбили свои наземные войска. Упоминание Лесли Макнейр тоже не простое, дело в том, что он был не просто генералом, он являлся основным теоретиком применения бронетанковых войск в США, своего рода Гудериан по-американски. Как-то не состыкуется с лубочными картинками западных СМИ об освобождении Европы в 44 году. Я бы мог привести массу примеров ротозейства англичан и американцев во время боев в Северной Африке, но тогда объем информации дойдет до пухлого томика. Можно лишь удивляться, как Роммель столько времени накручивал хвосты союзникам, принимая во внимание ограниченность его средств, полное превосходство союзников в людях, технике, артиллерии и авиации (недаром получил прозвище «Пустынный лис»). 

Какой можно сделать вывод? Халатность и разгильдяйство на войне не является сугубо нашей национальной чертой. Во время Второй мировой войны была масса примеров неадекватных действий и бездействия со стороны всех ее участников. Человеческая глупость, лень и халатность не имеет расы или национальности, а ошибки свойственны всем людям.

Источники:

Гейнц Гудериан «Воспоминания солдата»

Макс Хастингс «Операция Оверлорд: Как был открыт Второй фронт»

Алексей Исаев «Десять мифов Второй мировой»  

Отто Кариус «Тигры в грязи».